Начавшийся еще с вечера моросящий дождик к ночи превратился в настоящий ливень. Тяжелые потоки воды шумели в водосточных трубах, заглушая привычные звуки ночного города. Влад, по обыкновению, допоздна задержался на работе и теперь, возвращаясь в свою уютную холостяцкую кваpтиpку, был вынужден ехать медленнее обычного. Дворники еле успевали сметать дождевые струи с лобового стекла.
Было это в конце 2 курса. Поехали мы как-то группой после экзамена на дачу к одной нашей девушке. Поехало нас человек 8. Три бабы и пять парней. На дачу мы приехали часам к четырем. Естетсвенно, по дороге пивка выпили. Приехали, бутылочку водочки раздавили. Хорошо всем стало. Недалеко речка была, так мы сходили искупались, потом в волейбольчик поиграли.
Было около шести часов вечера. Они сидели в этой аудитории почти два часа: тридцатилетний профессор Виктор Иванович и его студентка первого курса Лена. Всё это время преподаватель пытался вытянуть из неё хоть какие-нибудь знания, чтобы поставить зачёт, но все его усилия были напрасны. -Извините, но за такие ответы я вам поставить зачёт не могу - наконец решился сказать он.
Я возвращалась от своего благоверного. Было уже поздновато, метро закрывалось. Выпитое по дороге пиво давало приятный эфект. Одно злило меня - я уже 2 недели не занималась сексом. Вспомнился Алексей - препод с другого факультета. Да, первокурсница и препод - хороша парочка. "Хочу! Хочу!" крутилось в голове. Я вышла на гостинке и... йес!!! Это был он!!! Вернулась за ним в вагон, окликать не стала так как имя вылетело из головы, встала рядом.
В тот веселый вечерок приемная напоминала предбанник. Груды одежды, мужской и дамской, сваленной где попало: причем на секретарском столике красовался ажурный гарнитур - трусики и лифчик -выставленный на чье-то похотливое обозрение. Над этим фетишем дрочился качок- секьюрити. Был он голый, не считая кобуры. И сделался ошарашенный, увидев Олю и Толю, слегка шокированных.
Сегодня она была одна дома и могла расслабиться ,как желала её душа - вернее больше желало её ароматное тело,соблазняя её саму...Со сладким чувством волнения она медленно стянула с себя халатик и вот ,уже можно было свободнее дышать - всей грудью - она была возбуждающе манящая.Лёгкое и нежное поглаживание её привело в более упругое состояние....
Эта история является плодом моей фантазииИстория эта произошла в летний солнечный день. Незадолго до этого дня я познакомился с девушкой по имени Лена. Она высокая, симпатичная С очень хорошей фигурой. В этот день она выглядела просто великолепно: её длинные светлые волосы просто сверкали на солнце, Жёлтая тонкая маечка облегала упругие груди, А коротенькая юбочка делала её невинной и желанной.
Кэт никогда не была красивой девушкой. Не уродиной, нет, но и красавицей ее нельзя назвать. Тем не менее, она пользуется большой популярностью у мужчин, и те постоянно вьются вокруг нее. Что так притягивает к ней сильный пол? - лично я никак не мог понять. Да, она общительна, приятна в компании, участливая собеседница... Вообще у нее много талантов.
Кира Мурашова Я давно просекла, что секс - это достаточно одннобразная штука. Ну, трахают тебя в разные отверстия, ну позы для этого введения несколько разнятся, ну кончаешь от них ты по-разному. Вот, собственно и все. Но недавно я поняла, что катострофически заблуждалась. А началось все с того, что одна моя подруга спросила: - А хочешь познакомиться с последним настоящим романтиком?...
Фроська тихо вошла в баню и в нерешительности остановилась. Барин лежал на лавке на животе, и две девки - Наташка и Малашка - тоже голые, стояли с боков, по очереди ожесточенно хлестали вениками по раскаленной багрово-розовой спине, блестевшей от пота. Барин блаженно жмурился, одобрительно крякал при особенно сильном ударе. Наконец, он подал им знак остановиться и, громко отдуваясь, сел, опустив широко раздвинутые ноги на пол.
Опять он был с любовницей в ИХ постели. Нина нервно затушила очередной окурок о его фотографию. Она гнала мысли о том как ОНИ это делали. Нина давно перешла на транквилизаторы и травку, это помогало. Она знала о каждой его измене, но молчала, всегда молчала. Устраивать скандалы и грозить суицидом, это не её. Тридцать, она считала, он перешел эту совместимую с жизнью грань. Эта, что была с ним в ИХ постели, пока она консультировалась с психотерапевтом, была тридцать первой...
«Как быть? Что делать? – думалось ему, покуда думалось. – Ведь это не блуд, вовсе нет, человеческие желания не во власти наших умов. Они иногда причиняют немыслимые боли самому автору их. Мы понимаем всю ужасность и дикость пожеланий, но удавить их в зародыше не имеем силы. Мы терпим их, лелеем – выпестуем – не даем умереть. Позволяем цвести им и чувствовать; чувствовать тепло от прикосновения к ним. Ведь мысли мои не настолько уж и чудовищны, это не блуд, не разврат, не похотливое желание...
